Тишина. Зловещая, точно перед бурей. Только где-то за стенкой монотонно капает вода, разбиваясь на мириады крошечных хрусталиков.
... И как же громко в этой темноте ощущается удушающее чувство страха – не только чужого, но и своего, - боли, разбавленной предательством, отчаянием и глухой яростью. Система уже разрушена, а черви-люди, точно сломанные игрушки, валяются под ногами.
Проклятье! Все-таки здесь слишком мало места, – не развернуться, -  и у него слишком мало сил, чтобы поддерживать себя в более удобном, истинном облике. Впрочем, если Бездна в скором времени продолжит чернильным пятном расползаться по земле этого мира, то вполне может статься, что никакие узы вроде ненавистных контрактов с местными вскоре не будут требоваться, сила вернется, и ограничений не будет вовсе.
И тогда все цепи, наконец-таки, смогут отыграться.
Дотянуть бы до этого момента.
Белоснежные перья, точно снежные хлопья, опадали на грязный пол и терялись, таяли, исчезали. Когти пронзительно чиркнули по металлу, оставляя рваную борозду. В следующий момент Цепь, не поворачиваясь спиной к тускло светящемуся барьеру, присел на корточки возле растерзанного минутой ранее человека: самый простой способ восстановить силы – сожрать врага своего… Кажется, подобным методом даже некоторые людишки не брезговали воспользоваться.
Умные, твари.
Наступить на плечо, потянуть за предплечье... треск, влажный «чвяк»: ломается кость, рвутся сухожилия, и уже можно вгрызться в сырое мясо, насыщаясь после нескольких дней голодовки. А остальное тело, подцепив свободной рукой за ногу, изо всех сил метнуть в сторону последнего человека, мага, сжавшегося в комок у стенки.
- Вылезай, птенчик, - проглатывая рваные куски целиком и уж точно совсем не по-человечески прохрипел цепь, наблюдая за тем, как труп сползает по щиту, оставляя за собой ворох выпавших из брюха органов, - скорлупка не сможет защищать тебя вечно.
Отсюда надо было выбираться, и чем скорее, тем лучше. Но оставлять за спиной того, кто был причастен ко всей этой дряни…Вот уж нет.
- Вылезай, мразь! - Зло рявкнул пернатый; лицо его исказилось, вокруг заплясали светящиеся точки, слабо освещая место действия – небольшую  разгромленную залу: часть стены обвалилась как раз на интересном месте – раньше там была дверь. Черт побери, единственный выход... вторая вела обратно. Куда возвращаться цепь не имел ни малейшего желания.
Его трясло: то ли от накатившей волны ненависти, то ли от приближающейся паники; «светлячки» роем вились вокруг «скорлупы», слепо тыкались в нее и взрывались, взрывались, взрывались ослепляющими всполохами света.
Пол мелко дрожал. Из покосившегося шкафа выкатилась стеклянная тара, тут же с дребезгом разбившаяся о плитку.
Это походило на сон, кошмарный сон, наполненный странными и, в большей мере, страшными сущностями. И отчего-то цепи все еще казалось, что люди не могут быть ровней, не могут превосходить порождений Бездны, однако разум твердил, что это далеко не так; показывал замечательные, красочные картинки, от которых цепь вновь бросало в дрожь и жар.
И все призрачные видения, принесенные вместе с ним, хотелось забыть как можно скорее.
Забавные, все-таки, ощущения для цепи.

Отредактировано Avis (Вторник, 16 октября, 2012г. 11:30:51)

...Хоть старую песню запевай.
Руки и лицо были измазаны в крови, от запаха которой хотелось сожрать еще больше, разрушить всё до последнего кирпичика, бесноваться, хлопать крыльями и рвать на куски, раскидывая повсюду кровавые ошметки. Проливать реки крови!.. Но нет - никак нельзя. Надо экономить, беречь силы, которые сейчас гаснут, точно огонек на кончике тлеющей спички. Пожалуй, именно такое сравнение будет правильным из всех доступных: что эти сволочи сделали с конрактором, за счет которого цепь мог оставаться в мире сколько угодно, птиц не знал, но догадывался, что ничего хорошего; если закрыть глаза и прислушаться, то связи с ним, в общем-то, и не было уже, а если и была - то крайне слабая и практически не заметная.
На скулах цепи заиграли желваки: от одного бледного лица человека, спрятавшегося за защитой, хотелось рычать и насылать на него все, что накопилось и осталось.
Впрочем, не стоит так распаляться из-за какого-то мелкого существа, нелепой твари, недотягивающей даже до низшей цепи... черт. В свете последних событий с этим все-таки можно поспорить!
- ...песню, - глухо  повторил сказанное ранее про себя, а теперь уже и вслух, цепь. Поведение мага напрягало. И, черт побери, да, да-да-да, птиц всегда отличался трус.. нет, опасливостью, и ближнего боя стремился избегать, предпочитая стиль боя «удар-отскок», но сейчас его так и подмывало встать, подойти ближе и, положив руки на щит, заметь прямо напротив человека. Дождаться, пока усталость возьмет верх и самолично вырвать проклятое и еще бьющееся сердце. Вот где было бы самое упоение, месть за все «хорошее», за все незаслуженные страдания… не его, а тех, кого эти двуногие твари успели освежевать в своих интересах. На деле Эвису было плевать и на людей, и на цепей, но сам факт… факт случившегося его взбесил, затронул стальную струну, спрятанную где-то глубоко в душе, заставляя ее сперва чуть слышимо прозвенеть, а после ударить волнами отката, с каждым новым вздрагиванием становящимися только сильнее.
- ..исполню желание? Будущее, прошлое.. ха-ха, – стандартный набор «отмычек» душ человеческих сейчас не пригодится; цепь провел рукой по лицу, размазывая чужую кровь, и внезапно хихикнул, ощущая себя на подозрительно неуравновешенной грани.
Он еще что-то пробормотал себе под нос, даже не пытаясь уловить смысла – в голове образовалась мешанина эмоций, чувств и мыслей; белокрылый с остервенением вгрызся в конечность, которую все еще держал в руках. Рука в руке, разве не прелестно, а? «Хрусть»,  «хрусть»  – вот уже и пары пальчиков не хватает. Как приятно их отламывать по одному, поворачивая то в одну сторону, то в другую, пока сухожилия не разорвутся с таким сладким звуком. И на зубах тонкие косточки выдают целую симфонию – заслушаешься!..
И все бы ничего, если бы не сама ситуация, в которой он оказался.

Он вдруг вспомнил то утро, когда все только начиналось. Забегали, засуетились, завтраки глотали спешно. Как же! Переполох, научный отдел в панике: документы перепроверяют, факты сравнивают с архивом, ищут, ищут.. что ищут? С чего все началось? Как решить? Что?..
Это их дело маленькое было – сидеть в сторонке да семечки грызть, пока не дадут задание и не пошлют на передовую, с остальными, от низших отбиваться… Вот только уже тогда сознание волком выло, чуя, как родной мир цепкими лентами вплетается в границу «соседа», укрепляется, и тихонько, осторожничая, точно гурман  пробуя на вкус, начинает распускать свои черные лепестки по всем направлениям. Самое горькое то, что сознание выло от эйфории, а не страха или предчувствия грядущих ужасов. Он радовался, волчком крутился, пританцовывая на месте, ощущая, как то, что раньше всеми силами утягивало его назад, к себе в нутро, само вылезает под местное светило.
 
Кто бы мог подумать, что все так сложится? И, главное, кто во всем виноват? Люди-людишки, мерзкие личинки. Нет, он в любом случае перешел бы на сторону «своих», если бы его, как и остальных, приняла бы та властвующая сила, но чтобы без спросу взяли и подставили!.. Нонсенс.
«Сижу за решеткой в темнице сырой»… Мать его.

- Слышь, - встрепенулся цепь, воспоминания пролетели мимо него, растаяв точно дым. Даже ярость и злость более-менее успокоились, - человече. Чт.. – кажется, он хотел сказать что-то очень важное, но тут произошло неожиданное.
Мир погрузился в кромешную тьму, знакомые запахи и ощущения давили, как земля на крышку каменного гроба; цепь застыл, не в силах пошевелиться; его зрачки сузились в тонкую, чуть вытянутую точку, из приоткрытого рта вырвался тихий вздох:
- Бездна, - благоговейно прошептал цепь, вытягивая руку перед собой  в бессмысленной попытке схватить саму тьму.
Что произошло? Неужели именно в этом месте случился очередной «прорыв»?
Белокрылый попытался собраться с мыслями, но осознание творящегося сделало его рассеянным и сконцентрироваться сейчас было выше сил.
Хотя нет, его напрягало даже не одно, а несколько «но» подряд: под ногами по-прежнему была гладкая поверхность плитки с приложенными к ней каменными и стеклянными крошками, стойкий запах крови и ощущение тел на полу никуда не делись… и чего-то, определенно, не хватало. К сожалению, сказать «чего именно» цепь так и не смог, зато впасть в подобие ступора – впал в легкую.
За стеной продолжало капать.
...Значило ли это, что и человек тоже здесь? В его мире? Или все-таки это – не полноценная Бездна,  лишь часть ее? Или вовсе нечто иное…  новое и необъяснимо похожее.
За спиной качнулись полупрозрачные сейчас крылья; принимать истинный облик цепь не спешил. Как и предпринимать какие-либо движения в сторону, предпочтя вслушиваться в совсем не такую уж и тихую тьму вокруг.
Он запутался, впал в замешательство и сейчас старался прийти хоть к какому-нибудь решению, выводу, итогу.

Белокрылый втянул в себя затхлый воздух этого проклятого места.
«Бездна, не Бездна – то, что тут творится – совсем не то, не то…» - Цепь слегка повело, он качнулся с пятки на носок и шагнул в сторону, неожиданно для себя натыкаясь в вездесущей темноте на край стола. Рука, ищущая хоть что-нибудь существенное, нежели чем пустота, поспешно коснулась поверхности, сметая пыль и осколки стекла на пол. Звук, очередной новый звук разлетелся по помещению, отчетливо застывая в ушах.
Вода продолжала капать, но теперь это давило, угнетающе действовало на всю его сущность.  Цепь чувствовал себя запутавшимся, потерянным, не способным сейчас сделать хоть что-либо во имя разрушения этой самой непонятливой части.
И в то же время…
В то же время он испытывал что-то наподобие счастья. Глухого, припорошенного сосущим страхом, щекочущим пошатнувшиеся нервишки и заставляющим его трепетать перед неизвестностью.
Забавно, но ведь будь он в Бездне, - подумалось ему, - сейчас бы он смог ощущать всю ее много дальше, нежели чем на расстоянии вытянутой руки.
Следовательно, это место его домом все-таки не являлось.
Цепь склонил голову, слепо уставившись в пол. Стол.. запахи, проклятая капель – все это было ТАМ, значит, он и сам все еще… Хм. А... тот человек? Точно. Во всем виноват он, он, та скотина, последний из проклятых, скрывшийся за барьером.
Белокрылого затрясло, и в это же мгновение…
…в его сознание вторглись каркающие слова.
«Слева!», - из груди вырвалось шкворчащее шипение; он жаждал сейчас только одного – причинить этой двуногой твари как можно боли. Но не учел того, что тварь, похоже, мечтала о том же самом. Вспышка! В правое плечо вгрызся невидимый враг, заставив белокрылого отступить, взвыть и схватиться рукой, лишь причиняя себе еще больше боли. Разум словно застлала алая пленка; цепь был шокирован – он все еще не верил в то, что это сделал человек, а не младший или равный по силе собрат.
Боль топила сознание, разбегалась по телу, заставляя мышцы судорожно сжиматься. Кажется, он прокусил губу, пытаясь сейчас не вдариться в панику или, хуже того, не отдать управление «зверю», засевшему внутри и сейчас грызущему железные прутья своей клетки.
Слева. Речь шла слева. За ней, если он правильно расслышал тогда, был шелест и мягкий удар, скорее всего от падения.
Нужно собраться, собраться…
Почему-то перед глазами все время всплывает образ контрактора. Сейчас цепи было далеко плевать на то, что с ним и где он.. по идее. Но волнение за него все равно было. Существовало, точило подводные камешки, вселяя в сердце страх не только за себя, но и за.. пф, нашел о ком волноваться в такие секунды. Ну правда, что с ним сделается, с этим оболтусом?
…да ничего с ним не будет. А все это волнение – просто эхо от контракта, держащего цепь на плаву только благодаря тонкой нити, связывающей его с тем человеком.
Все-таки он привязался к этому существу. Аж злость берет…
-...Убью, - прошелестел белокрылый, закрывая глаза. Вокруг него вспыхнули огоньки, размером с кулак, которые тут же сжимались до крохотных точек, «плевочков», жемчужинок… хах. Они не смогли разрушить колыхающееся темное марево вокруг, но несли смерть и вселяли уверенность.
Капает вода… Бьется собственное сердце. Буквально колотится... и кто сказал, что Цепи – не так уж и похожи на людей? Сам, кажись, и сказал. Слепец…
Был здесь и еще один крайне тихий шум. Шум, который слышал страшный зверь, шум, который цепь чуял каким-то шестым чувством. Шум, который выдавал положение противника с головой.
Голос чужого сердца. Сбившийся, но по-прежнему ритмичный, сейчас заходящийся в смертельном танце с самим собой.
- Слыш-шу, - прохрипел белокрылый, ощущая, как все его естество приходит в себя после той атаки; однако, правая рука отнялась – он совершенно перестал ее чувствовать – казалось, в этом месте теперь только глухая ноющая боль и ничего больше; на плечо цепь вообще не желал смотреть.
Рывок вперед; на пути уткнулся в стол – с воистину нечеловеческой силой зло откинул его в сторону и буквально за несколько прыжков приблизился к «цели».
Осталась только тонкая деревянная перегородка, покосившийся шкаф со сломанной ножкой – еще бы чуть-чуть и упадет вниз, разбиваясь в дребезги. Но за ним была эта тварь.
Цепь зарычал, не останавливаясь и ударяясь о шкаф так, что тот, кто за ним прятался, оказался зажатым между стенкой и деревянной панелью. Что-то мрачно хрустнуло; цепь хрипло выдохнул и засмеялся. Смех вышел отчасти безумным, отчасти довольным. Но как внезапно он начался, так же и закончился. Цепь сипло выдохнул и прошептал:
- Не в моих принципах беседовать с потенциальной едой, но ты, птенчик, исключение, - плечо отозвалось судорогой, крылатый тихо зашипел от боли, стараясь сосредоточиться. Любое повреждение всегда отдавалось сполна – именно поэтому цепь ненавидел ближний бой.
- Надо было просто снять эту твою скорлупу, - прохрипел цепь, потихоньку срываясь, - тогда бы сдох быстро. А ты что, героем себя посчитал, с-сученыш? – внутри вновь распалялся огонь. Да, если у чертового мага хватит сил ему сопротивляться… нет, не будет такого; он все равно, в любом случае сомнет его, раздавит, но не быстро, а растягивая удовольствие.
- Не вы~йдет, - зловеще протянул цепь, наваливаясь всем весом на злополучный шкаф (как бы еще мага вытряхнуть оттуда, чтобы самому не получить?). Сейчас его тело приняло какой-то промежуточный вид - и не человека, и не цепи. За спиной - крылья, не шестерка, но пара; глаза горят бирюзовым пламенем, стопы ног напоминают лапы, трехпалые; руки оснащены когтями.

Отредактировано Avis (Суббота, 27 октября, 2012г. 18:04:56)

Эвиса потряхивало.
- Не спас, - согласился он, а внутри вспыхнул и расцвел цветок торжества, - а что, своя шкура нынче у вас стоит дешевле чужой? – Цепь усмехнулся, - и разве не стал бы ты героем, если бы остался живым? – он нарочно говорил о маге уже в прошедшем времени, потому как деваться им уже было некуда, а себя цепь, не смотря ни на что, все-таки ставил гораздо выше всяких людей. Пусть даже и на что-то да способных – плечо все же адски болело и ныло, пульсировало; казалось, еще чуть-чуть и то крайне неприятное ощущение – когда мышцы и мясо внезапно рвется на части ни с того, ни с сего – повторится вновь.
Впрочем, для этого, вроде бы, человек должен проговорить вслух странные слова и… и что-то еще.
В прошлый раз он упал.
Возможно, перед этим он… хм.
- Скажи, - любопытству не было предела. Даже сейчас оно нещадно скребло коготками, выпрашивая ответы. – а… - и тут шкаф качнулся.
Цепь по-прежнему давил и давил, несколько забывшись, но сейчас создавалось впечатление, что давить стало внезапно.. некуда. И деревянные ножки надсадно хрустнули; птиц с округленными глазами падал следом за нечастным.
Как маг умудрился не попасть под раздачу – та еще загадка, но Эвиса сейчас встряхнуло изрядно: кажется, все внутренности перетряслись и перемешались внутри, на какое-то время он растерялся, потеряв ориентацию и пытаясь собрать мысли в кучку.
Комната, куда он буквально вывалился (в обнимку со злосчастной и уже одноногой мебелью, частично развалившейся и оставившей после себя лишь жалкий остов-скелет с крепкой, вскинутой ныне вверх дверцей) была поменьше предыдущей залы. И прохладной, даже весьма.
Возможно, потому что тут хранили.. м-м-м.. «образцы». «Образцы» висели на крюках как в чертовой мясницкой лавке. От подобной картины цепь лишь плотнее сжал зубы, мысленно напоминая самому себе, что ему все равно, и вскинулся, кувырком отпрыгивая в сторону и кое-как поднимаясь. Взгляд, которым он наградил мага, успевшего уйти из-под «внезапного удара»,  точно не предвещал ничего хорошего. Цепь взбесился, чувствовал какую-то нелепую безысходность и безнадегу, но исходящую не от себя, а от этого человека, который посчитал, что он сдался – он ведь подтвердил, сам подтвердил это! -  но все равно продолжал бороться.
Он не понимал, к чему такие сложности, если все уже пред-ре-ше-но.
Рывок. На все уходят считанные секунды, даже на замешательство, вызванное падением; удар поддых; белокрылый не учел, что прыжок вперед, дополненный силой ветра, вызванной взмахом мощных крыльев, выйдет достаточно сильным – и вот они вместе не вписываются в проклятые ящики, раскиданные и тут и там.
Цепь судорожно вздохнул, вцепился в шею человека, шипя и едва сдерживая себя, дабы не переломать ее к чертям.
- А теперь скажи, мать твою! - Рявкнул он, - С хера ли вы вообще все это начали?! Нахуй было устраивать.. – он тихо взвыл, забывшись и попытавшись взмахнуть второй рукой, сейчас по-прежнему отказывающейся работать.
Ах черт! Раздражает!
- ..это представление, - снизив тон вкрадчиво прохрипел Эвис, кивая в сторону замороженных тушек.  Внезапно он замер; зрачки его сузились. Что-то упустил.. ах, да! Пару вещей.. – и как ты смог атаковать меня? – уже вполне обычным голосом вопросил цепь, встряхивая человека и морщась от вспышки боли; проклятье, силы уходят с потрясающей скоростью. Еще чуть-чуть и он не сможет даже передвигаться назад, все поглотит эта клятая, удушающая боль,  - та Бездна.. её создал ты? – голос звучал ровно. Относительно ровно, насколько это вообще возможно в подобной ситуации. - Те слова.. это ли ваша «магия»? – в шею впились когти: - И да, уж прости, но око за око… - голос дрогнул – эмоции тяжело сдерживать, но почему-то эта глупость вошла  привычку. Да и, не сдерживал бы если – вряд ли смог бы получить ответы на чертовы вопросы. Вопросы… информация… жалко было упускать ее. Но сказав это – белокрылый замолчал, терпеливо ожидая ответа.
Впрочем, человек может и промолчать.. и тогда будет проще.
…
Виктория Андервуд, она же главный специалист исследовательского отдела, спешно складывала коробки в сторону, отбирая наиболее ценные, по ее мнению, результаты, и, параллельно, пытаясь запихнуть в и без этого большую толстую папку еще более пухлую стопку листков с результатами. Ее пугала даже сама мысль о том, что все это – или даже малейшая часть! – может пропасть, исчезнуть... и придется восстанавливать все, что скопилось за добрый десяток лет с нуля. Даже при том условии, что ее работы составляли, от силы, процентов пять от общего.
В общем, сейчас эта умная и в обычном состоянии крайне спокойная особа (как же - всегда обстоятельная, сохраняющая спокойствие и рассудительность) она металась по комнатке лаборантской, мысленно чуть не плача.
Да и практически все люди уже покинули корпус. Дурацкие цепи! Зачем им пристало вырываться именно сейчас, когда они были чуть ли не на грани очередного открытия?! Нет бы, позволить отдать свои тела во благо человечества…
- Ах, - пробирка выпала из рук и разбилась на мельчайшие осколки. Виктория вздохнула: все равно ничего уже не поделаешь,  -  и посмотрела на ассистентку. Пора было бы брать с нее пример… По крайней мере выглядела она явно более собраннее.
Виктория  устало провела рукой по лицу, вновь переводя взгляд на папки и документы, и практически в этот же момент почувствовала теплые руки, нежно обнявшие ее. От всей фигурки Элоизы исходило нечто необъяснимо хорошее, положительное, вселяющее спокойствие, словно она делилась всем, что было и будет: переживаниями, чувствами, силой.
Тори полуобернулась, склонила голову к Эли, легонько касаясь ее лба губами:
- Дорогая моя…
Она хотела было поблагодарить помощницу, но та… Признаться, эта фраза несколько выбила Виту из колеи, но главный специалист мгновенно откинула странные, «не те» мысли прочь:
- А.. Я тоже тебя люблю, милая, - мягко улыбнувшись, красноглазая брюнетка обернулась к ассистентке и крепко обняла ее, отмечая, что аромат, исходящий от белокурых локонов, весьма и весьма приятен.
Напряженный денек вышел, ох… Поскорее бы все улеглось.
- Так, ладно, - преувеличено бодро встряхнувшись и отпрянув к кипам бумаг оповестила Викки, - давай поскорее закончим, а то вдруг... - она неприязненно передернулась. Что именно "то" - даже думать не хотелось. - да и начальство по головке не погладит, если задержимся до завершения эвакуации.. - быстрый взгляд на настенные часы. - Черт. У нас осталось не больше пятнадцати минут.
Черт, черт!.. Черт-черт-черт!!! Почему у нее такое странное чувство, что сейчас она несколько.. не так поняла что-то чрезвычайно важное? Или это просто потому, что разум отказывается верить.. или потому, что это кажется несколько противоестественным? Впрочем, скорее всего это просто нервы и ничего более.

Отредактировано Avis (Пятница, 2 ноября, 2012г. 11:02:58)

- Попытки, - свистяще прошипел цепь, разъяряясь все сильнее. Двуногие мерзкие твари, спятившие, возомнившие себя всемогущими созданиями! Пожалуй, цепь еще никогда так страстно не желал чьей-либо смерти.
Слепцы, упрямцы, ищущие на своем коротком пути-обрезке жизни собственную судьбу вместо того, что бы творить ее самостоятельно; полагающиеся на все и вся, но упрямо не желающие признавать господство Бездны.
Шумно втянув в себя воздух, белокрылый встряхнул человека, скривился от очередной вспышки боли в плече, но пересилил себя и, кое-как подняв руку, пару раз сжал и разжал плохо слушающиеся пальцы.
В принципе, этого хватит… А вообще, надо плотно покушать, чтобы регенерация заработала на всю сотню процентов.
Маг улыбнулся.
Бесит, бесит, раздражает. Как он может говорить с такой легкостью, да еще и лыбиться, вот же т-тварь!
Пока белокрылый собирался с мыслями на тему того, как поступить с ним дальше, он упустил момент, когда чужие пальцы коснулись его щеки. В глазах поплыло.
- Да как ты... понимаешь ли ты вообще все, что сейчас происходит? – он старался говорить ровно, хоть голос и дрожал от гнева, - я тебя, вообще-то, - наверное, люди все-таки действительно низшие существа, поэтому птиц решил слегка растолковать несчастному ситуацию, - убивать собираюсь, - глаза вспыхнули бирюзовым огнем.
О, больше всего цепь нервировала эта проклятая «апатия», ведь даже тот мальчишка, которого он убил первым, продолжал дергаться еще первое время, а этот.. Этот!.. Уф, даже смотреть тошно.
Птиц качнулся в стону, ослабляя хватку и тут же с силой швыряя человека на пол. Не давая ему передышки он наступил на грудь ногой, когтистой лапой вцепился в запястье руки мага и с силой, выворачивая ее внутрь, рванул на себя. Надсадно щелкнули суставы; однако рывка было явно недостаточно для полноценного отрывания несчастной конечности.
Почему-то это еще больше разозлило птицу. В конце концов, он ведь сам себе пообещал, что этот человек просто так не умрет, верно?
- Я-то буду жить, - прошептал он, с омерзительной улыбкой выворачивая запястье в другую сторону и оттягивая руку дальше; вместе с этим усилился и нажим на грудную клетку проклятого «птенчика»: он буквально вдавливал и без того сломанные ребра вовнутрь, упиваясь тем, что делает; однако на самом деле цепь желал, чтобы этот чертов маг кричал, выл.. ну или хотя бы просил помощи или о смерти молил.
...Смачно хрустнуло – белокрылый быстро добился поставленной цели, но это его явно не удовлетворило, поэтому дальше он вцепился в локоть, проделывая тот же фокус и, в конечном итоге, оставляя лишь жалкую, истекающую кровью культю. Вторую руку птиц попусту переломал в нескольких местах, чтобы маг, не дай Бездна, не начал отбиваться или мешать процессу.
Запах свежей крови ударил в голову, опьянял; Эвис прерывисто вздохнул, склоняясь над лицом человека и вглядываясь в его глаза.
Как он там сказал тогда? «Око за око», да?..
Теперь, словно в ответ, по лицу мага скользнула холодная рука, утирая размазанную кровь и оставляя глубокие надрезы от когтей. Цепь облизнулся, задумка выглядела весьма привлекательной. Причем, не только с вкусовой стороны, но и с эстетической; хотя о последнем он сейчас явно не думал.
А время продолжало тикать.

...

Мысли в голове перетекли в полный сумбур. Они бегали, шевелили усиками, шуршали и скрежетали, как целый рой противных насекомых, которых он с детства терпеть не могла. Но сейчас у Тори была именно такая ассоциация.
Документы, которые надо было сложить в одну папку, она выкинула в мусорную корзину, тут же охнула и поспешила достать их обратно; потом пришел черед еще одной пробирке. После она забыла, что хотела сделать и стояла какое-то время, просто сжимая в руках ручку.
Во всем была виноватая та фраза…
Виктория вздрогнула и обернулась, когда Эли повторила.. теперь уже девушка поняла точно, признание. Самое настоящее, которым она сама еще никого в своей жизни не наградила. Нет, было несколько мужчин, но это все было не то и не.. не так.
- Я.. – рассеянно пролепетала специалист, - я поняла, - она опустила голову. Что Виктория знала об этой девочке, помимо «служебной информации»? Они уже давно работали вместе, но ведь никогда она не интересовалась жизнью остальных  сотрудников, даже на всяких застольях и посиделках была редким гостем, что уж тут говорить о собственной ассистентке?
Впрочем, на не могла сказать и иного.
Например, того, что единожды ловила себя на сторонних мыслях, когда наблюдала за тем, как Эли выполняла нужную работу. Ей нравилось смотреть за ней в те минуты, когда ее взглядов никто не видел, наблюдать, изучать каждое движение, ловить и запоминать любой изгиб ее тела, не говоря уж о чем-то большем.
И голос, чарующий, завораживающий…
- Просто, - она внезапно остановилась; сумятица в душе не улеглась, но что-то успело расставиться по полочкам на свои места; голос девушки внезапно охрип, Тори обернулась к блондинке и взглянула на нее.. по-новому. Пожалуй, именно так сейчас можно было сказать, - ты мне нравишься, - Виктория нахмурилась. Все-таки сложно даются подобные слова, - и не просто как ассистентка, и, боюсь признаться, но даже не как друг, - хотя они и друзьями-то вроде бы не были, а тут такое. Бывает ли? Но, с другой стороны, почему бы и не сказать? Ведь кто знает, что может произойти в следующую минуту.
- ...Но я не могу быть уверенной, в том, что это правильно и уместно, - несколько рассеянно добавила брюнетка после небольшой паузы, убирая за ухо падающую на глаза прядь волос.

Цепь тихо выдохнул, слушая, как колотится сердце человека. Симфония души, ха! Жертва, было сдавшаяся, задергалась, зашевелилась, отреагировала так, как должна была с самого начала; пусть и слабо, но как же все-таки это грело глухую ярость внутри белокрылого. Каким же сладким оно ощущалось… пожалуй, даже лучше, нежели человеческое мясцо.
Рука на автомате соскользнула на грудь магу, когти замерли прямо напротив живого моторчика. Ох, как же хотелось взять и вырвать его. Выр-рвать.. И съесть на глазах человека, пока тот будет еще несколько секунд осознавать и видеть всё происходящее...прежде чем умереть. Гр, нет, это слишком легкая смерть будет, не выход.
И вообще, что это за бред про игру в поддавки? Разве будет нормальный человек…
Птиц уставился в глаза мага. Серые, полные смешанных чувств.
Все неправильно, неправильно; намного лучше, когда охотишься сам, а не берешь готовое. Пожалуй, больше всего его разъяряла эта мнимая покорность, с которой человек отдавал себя на растерзание.
И он уж было собирался свершить задуманное ранее: устрашающе медленно поднес  напряженные пальцы к глазу, когтем провел по брови, рассекая ее и застыл, превратившись в каменную статую на несколько секунд, стоило человеку открыть рот.
Внутри все вспыхнуло и... мгновенно успокоилось; цепь качнулся, мотнул головой, будто бы пытаясь вытряхнуть из головы чужую мысль: сейчас он понимал, что что-то только что произошло, что-то на редкость дерзкое и явно противоречащее его собственным помыслам, но что именно не мог понять: вспомнить не мог.
- Мозг кипит, - пробормотал белокрылый, отшатнувшись от человека. Его фраза, наконец, вспыхнула в голове, но почему он решил, что ей действительно был смысл следовать – тот еще вопрос.
- По… - цепь нахмурился, поднялся, отходя от мага и тут же возвращаясь, сделав круг вокруг собственной оси: на лице его было написано непонимание. Большими буквами и весьма четко.
-...Почему? – выдавил цепь, сопротивляясь собственному – а собственному ли? – желанию. – Почему я не… - слова встали поперек горла. Цепь мысленно взвыл, схватился за голову и буквально «завис», уставившись в одну точку, чуть выше головы человека. Что заставило его не убивать, менять решение в последний момент?
- Может быть, я.. – слишком много провел в шкуре... проклятой двуногой шкуре? Да ну, бред это все. И раньше он спокойно убивал, без всяких проблем. Не говоря уже о голоде, решившим напомнить о себе в последние часы.
- Черт! Да что за, - рассеянно пробормотал-прошипел цепь, с недоверчивостью взирая на мага и с ужасом понимая, что у него явно есть какая-то дикая причина, по которой он просто физически не может... не то, чтобы убить – что вы! – даже когтем коснуться этой наполовину сломанной куклы.
- Сч.. сч-читай, - внезапно охрипшим голосом проскрипел цепь, - тебе…  повезло, - он провел рукой по своему лицу, словно пытаясь снять и выкинуть к бездне всю муть, сейчас ползающую в его голове, - тебе дьявольски повезло. Я.. – «решил?» – решил.. – «что?» – оставить тебя в живых.. – «прямо-таки, хах?» – пока что.
Руки мелко вздрагивали. «Почему же, ну по-че-му? Хреновы люди, вы непонятные, и из-за вас я сам себя уже не понимаю», - с напряжением подумал крылатый, вновь отшагивая от мага назад на пару шагов.
- Вс-стань, - еще более мрачно. Эвис озлобленно потер виски и рявкнул, - ВСТАНЬ, дрянь, ты должен знать, где здесь выход, - он ухватился за то, что скользило на границе сознания и желало вырваться из клетки, - ты ведь знаешь, правда? – уже тише, с какой-то дурацкой надеждой в голосе спросил он. За стенкой с новой силой взвыли сирены. Их ищут, ищут… И это место явно не лучшее для сражений.
...
Виктория поднесла руку к груди. На щеках, кажется, заиграл румянец, а сердце забилось раза в два быстрее.
«Тахикардия?» - заторможено подумала Тори, но тут же хлопнула себя по лбу другой рукой, - «Вот же я дура».
- Общества здесь в любом случае нет, - вздохнула девушка, вымученно улыбаясь, - а вот жуткий монстр, который не знаю куда уже успел переместиться, есть. И рисковать твоей жизнью я не могу, - закончила она фразу уже более серьезно, даже взгляд стал холоднее.
- На мою безопасность мне плевать, - прошептала брюнетка, опуская глаза с тем, чтобы тут же поднять их и встретиться взглядом с Эли. Той самой Эли, которую она знала совсем в ином ключе, той самой, которая была так близко сейчас и так хотелось…
Тори поддалась секундному порыву, протянув руку и бережно касаясь щеки девушки, проводя тыльной стороной ладони и чувствовала, что взгляд оторвать уже не в силах. Теплые руки Элоизы, светловолосого солнышка, казалось, источали необыкновенный жар, заставляя все внутри плавиться.
И старший специалист сдалась. Неосознанно прикусив нижнюю губу, как на всегда делала, если проблема, вставшая перед ней имела несколько решений, между которыми необходимо было сделать выбор, на встряхнула головой, словно решаясь на что-то и, чуть приоткрыв рот, потянулась к губам девушки.

Отредактировано Avis (Воскресенье, 18 ноября, 2012г. 20:32:15)

Жизнь покажется нам безрассудным, но красочным сном,
В час, когда мы до бездны последней с тобою дойдем,
Все изменит свой смысл – так меняет свой цвет первоснег,
Чтоб дождем замереть на готовом к рассвету окне. (с)
В ушах до сих пор стояли слова человека, в то время как разум отказывался их воспринимать на должном уровне. Птиц не понимал, почему он даже прислушался тогда к мягкому голосу мага, но советы и правда помогли – сомнения в «неправильности» своего поступка утихли, стерлись.. хотя все-таки неприятный осадок остался. И он потихоньку подтачивал, разъедая порядок, установленный ранее. Сбивал, даже не смотря на то, что в целом все смотрелось именно так, как и должно быть.
В общем, в голове его образовалась каша, мешанина из всего – и прошлого, и настоящего; кажется, даже его бытность человеком всплыла – а все благодаря.. вот этой отстойной ситуации.
Цепь яростно взъерошил и без этого растрепанную прическу двумя руками, злясь на самого себя и.. на мага, сейчас вставшего и подтверждающего знание искомого.
- И к чему такие заявки.. – чуть слышно пробурчал Эвис, вспомнив странное изречение на тему «красоты» и «живости». Бред! Или у мага просто агония уже началась... внутренняя. Или, как там.. души, ага. Впрочем, это было не важно.
И поэтому, вздохнув и прислушиваясь к окружению – далеко ли те, из «зачистки»? – он мрачно просипел: - раз так, то выведи, - на пол тона ниже, то есть заведомо тише. Как и просили.
Что-то внутри словно надломилось. От этого нелепого ощущения было гадко и премерзко, но ничего поделать белокрылый не мог, и оставалось лишь следовать за направившимся в темные коридоры человеком.
- Долго еще? – кажется, он слишком много думал на всю эту тему, потому что мага ему пришлось догонять и останавливать, вцепившись когтистой рукой, сейчас частично трансформировавшейся в чешуйчатую лапищу, ему в плечо, - и если впереди засада, то тебя нашинкуют первым, - ядовито прошипел он человеку на ухо,  приближаясь вплотную, - только посмей… - он даже чуть не задохнулся, внезапно осознав, что когти впиваются в плоть с силой, - прокалывая не только кожу, но и мышцы, -  и, ощутив какой-то панический страх, спешно отшатнулся в сторону, неосознанно пихнув мага прочь от себя.
И тут же вновь завис: кровь в висках стучала, билась, точно птица в клетке, ровно как и сердце. Хотя он бы никогда не подумал, что оно у него имеется.. до сегодняшнего момента. Его прямо колотило от ужаса свершенного действия, но мага действительно нельзя было убивать.
В глазах мелькнул страх.
«А что, если это как-то связано с контрактом? Может ли такое бы-ыть.. да нет, вряд ли». Помотав головой, птиц с хрипом втянул в себя воздух и прорычал: - И если я н.. – «Не лучший выход, тс-с.. молчи. Если он узнает об этом? Это же… с-слабость», - тх.. В общем, не будь идиотом, - выровняв тон, птиц сглотнул и уставился вперед. Туда, откуда веяло холодным ветром. Все внутри словно запело: коротко выдохнув, цепь на полном ходу рванул вперед, к заветной двери.
***
Сладко, нежно, неописуемо!.. Изнутри поднималась волна жара, от которой хотелось смеяться и плакать, «немножко сходить с ума», как говорила младшая двоюродная сестренка. Виктория тихо всхлипнула, нехотя разрывая чувственный поцелуй и прижимая к себе девушку, в один момент ставшую такой близкой и.. да, единственной и неповторимой – таких ощущений и эмоций Тори, пожалуй, не испытывала ни с кем. Отпускать Эли не хотелось, но.. чертово «но», все упиралось в ту ситуацию, в которой они оказались. Если бы все было по-иному.. Хотя, наверное, никогда бы и не случилось ни подобного признания и, тем более, такого ответа.
Шмыгнув, главный специалист воззвала к голосу разума, считавшему бумажки где-то в дальнем уголке:
- Нам надо бежать отсюда… если не успеем вовремя.. – ее пальцы, поглаживающие талию Элоизы, сжались сильнее: в зрачках Виктории отразились часы, чьи стрелки успели отсчитать отведенное на эвакуацию время и прямо сейчас перешедшие на «новый уровень»; в горле мгновенно пересохло. Тори ахнула, - черт! Быстрее, хватай папку с материалами по седьмому делу, тридцать четвертый блок! – сама на отшатнулась в сторону собственного стола, судорожно пробегая по нему взглядом и выуживая наиболее важный документ, остальные девушка сдвинула в сторону – авось, вернутся еще сюда, и ничего с ними не будет.
- Ну же, скорее, - она уже готова была вцепиться ассистентке в руку и тащить ее на буксире. Хорошо, что отсюда до выхода не так уж и далеко.

Отредактировано Avis (Пятница, 23 ноября, 2012г. 23:51:49)

Цепь сделал несколько быстрых, резких шагов вперед, но тут же застыл. Обернулся на мага, словно внезапно что-то важное вспомнил.. или это самое «важное» не менее внезапно вернулось. Собственно, так и произошло: мешанина чувств распалась, ровно как и сдерживающее его проклятье, приоткрывая завесу и показывая окровавленные клыки.
«С-сука», - золотистые зрачки опасно сузились, - «ты еще заплатишь за свой обман», - от магов надо было держаться подальше или сразу убивать. Почему-то это он понял лишь под самый конец. Когда уже, в принципе, было поздно для любых принятых решений, и выход, путь во внешний мир, в открытое небо был совершенно рядом – только руку протяни и найди в себе силы дойти и взлететь. Взлететь, да… Как же давно это желание терзает его изнутри. Возможно, даже разрушая, кто знает?
И как же давно он не был в своем мире, прочно застряв в мире этом, проклятом, чужом и холодным; полным слепых людишек, отравляющих своей сгнившей еще при жизни плотью. Даже в качестве еды рассматривать их уже стало тошно, не смотря на то, что, по сути, именно они, их тела и души, были изначальной пищей для любой цепи. Или это просто он слишком «очеловечился», провел слишком много времени практически рука об руку?
К черту! Думать о таком сейчас – тратить ускользающее и без подобных мыслишек время.
Шаги.
Быстрый взгляд за спину магу: два силуэта, выскользнувших из ответвления коридора.
- Убить.. – шипение всколыхнулось откуда-то из недр груди, забулькало гневом, заклекотало, - о, да. Убей их, - кивок в сторону двух девиц, - и тогда я оставлю тебя в живых, - мерзко скалится цепь, - но руками, без магии. Убьешь, будешь жить. Может быть, - шагнуть к ненавистному человеку и застыть каменным изваянием, излучающим волны ненависти, почти что вплотную, - даже вытащу отсюда.
Поможет? Смешно даже. Хотя…
Поиграть с человеческим миром, рассудком  - всегда было слишком забавно, чтобы оставить что-то подобное в стороне. Ах, такая лакомая игрушка, знаете ли.
Поможет?.. Смешно?.. А может быть и поможет. По-своему. Или исказив реальность и утащив человечишку с собой на самое дно, или в мир иной без боли уйти, ха-ха-ха. Тоже выход, не правда ли?
Жить он хочет… всего лишь людишки.. да он и сам такой же, как и не они. Мерзкая тварь.
- Если хочешь жить... пожалуй, я даже помогу тебе, - слишком сильно это желание и так давит в груди.

- Подожди. Что там? – шепотом спросила Виктория и мягко, но действенно заставила Эли отойти в сторону, чтобы самой увидеть… Людей? Ну вот, еще не все потеряно. Может быть, они даже  могут помочь донести эти чертовы коробки?
Но почему слова застревают в горле? Не потому ли, что эти двое выглядят слишком… странно?
Она коротко вздохнула и шагнула назад, чувствуя странное оцепенение; развернулась и хотела уйти незамеченной, но легкий ветерок, скользнувший от входной двери, донес страшное «убить», которое повлияло на скорость принятия решений гораздо лучше любых иных способов.
- Бежим, - одними губами прошептала специалист и…
И тут в груди что-то противно хрустнуло, выдавливая ребра наружу.

Как только цепь оскалился в мерзкой улыбке, то он тут же сам рванул в сторону последних оставшихся. И плевать, что вокруг звенит сирена, надсадно давит своим воем на уши; плевать, что где-то совсем рядом копаются-ищут их мерзкие люди с огненными палками. Плевать на все, когда перед глазами есть цель, так удачно сейчас подставившая спину для удара.
Он занес руку для размаха и, резко выкинув ее вперед, буквально прошиб насквозь одну из несчастных, предварительно затормозив перед самой атакой в полуприседе. Довольное шипение сорвалось с его губ. С губ Тори же закапала кровавая пена. Кажется, цепь разорвал ей легкие и сердце одним махом, разворотив и перемешав раскрытой когтистой пятерней все органы. Девушка содрогнулась в агонии, уже ничего не осознавая; сознание покинуло её и она умерла.
Вторую, блондинку, цепь, по всей видимости оставил для мага.
Запах крови и смерти взбудоражил его; он чуть обернулся, вытаскивая руку из мертвого тела и слизывая с когтей кровавые ошметки.
Взгляд, направленный на мага, не сулил ничего хорошего.

Отредактировано Avis (Суббота, 26 января, 2013г. 12:25:57)