Актер с пресным выражением лица брел по совершенно пустым коридорам научного отдела. Можно было подумать, что все крысы уже убежали с тонущего корабля, и он один остался в этой развалюхе, что неизбежно и быстро идет на дно. Впрочем, скорее всего причина такого запустения крылась в рождественских отпусках и завалу, связанным с таинственным Элизьоном. Тяжело вздохнув и, наконец, расслабив лицо от прилипшей улыбки, мужчина спокойно и неторопливо брел к своей цели, перебирая в голове все колкости и язвости, что приходили в голову, но которые пока рано пускать в ход. Дело было в том, что его конечной точкой на сегодняшний день была комнатушка подмастерья Адвоката, Миранды Торндайк. Своих взглядов, касательно женщин и магии/алхимии/науки он так и не менял, скорее напротив, убеждался в собственной правоте, но, тем не менее, активно и довольно неплохо это скрывал.
А вот и нужная дверь. Близость с моргом весьма кстати, ведь по словам учителя девушка и отвечала за вскрытие, трепанацию и прочие аппетитные подробности, при одном лишь упоминании которых большинство благовоспитанных девиц падают в обморок или картинно закатывают глазки. Юрген не одобрял подобный интерес к расчленению со стороны молодой леди, но и не осуждал, в конце концов, нравы этой страны сумели сгладить его восприятие и мировоззрение. Для порядка стукнув пару раз ногой о дверь, Актер в следующее же мгновение плывущей походкой зашел в кабинет девушки, излучая доброту, радость встречи и прохладную вежливость. Все как обычно. Даже улыбка чеширского кота при нем.
- Доброго вам утра, Миранда, - он вежливо кивнул головой, глядя при этом собеседнице в глаза, - Трудная выдалась ночь, не правда ли?
Его пронзительно серый взгляд остановился на кончиках волос девушки, окрашенный в темно-синий цвет. Задумчиво изогнув бровь, Юрген с чистой совестью уселся рядом с девушкой на диван, шелестя при этом тканью своего экзотичного наряда. Какой же он Актер без подходящего костюма?
- Айзек не испачкал ковер моим «подарком»? – как бы совершенно невзначай спросил мужчина, играя кончиками пальцев с темно-бардовым кристаллом, болтающимся на шее. Однако, не позволяя при этом своей Цепи и носа показать.

Да, атмосфера, воцарившаяся в кабинете, была не самой радужной и приятной. Впрочем, Актеру это ни капли не мешало, даже напротив, вполне устраивало. Уж лучше когда все по своим полочкам, каждый знает свое место и лишнее лицемерие можно оставить на задворках разума. Или приберечь для особых случаев, будь то балы, собрания и прочая ерунда, на которой приходится улыбаться целый вечер и оттанцовывать с разными молодыми (и не очень) девицами, в целях улучшить связи. Но это лишь отступление.
- Я думала, что девушкам принято дарить мертвые растения, а не мертвых людей, – с некой задумчивостью выдала Миранда, с легким неодобрением косясь в сторону своей «разделочной».
- В следующий раз вместе с полудохлым нелегалом я пришлю вам букет цветов, миледи, - Актер картинно прижал руку к сердцу, точно раскаиваясь о своей недальновидности, - Их прелестный аромат придаст нотку свежести этой мертвечине!
Вирго тяжело вздохнул, выслушав девушку. Чувствовалось, что Торндайк несколько юлит, придумывая отговорки и находя все новые и новые поводы для того, чтобы не прикасаться к их клиенту, которого можно было сравнить с котом Шредингера. Не жив и не мертв, какой любопытный парадокс! Или жив и мертв одновременно? Однако каким бы задорным не был восторг Актера, сам бы он ни за что не прикоснулся к этой падали, а уж препарировать его… увольте.
А между тем подмастерье уже засобиралась уходить, видно, не желая более делить одно помещение вместе с Юргеном. Неприятно ли ей делить со мной воздух? Как необычно. Мужчина вновь перевел взгляд на темно-синие кончики волос, что смотрелись вполне мило. Особенно с этими большими круглыми очками на бледном лице Миранды, точно два окуляра, идеальное дополнение к ее образу послушной ученицы. Не чета ему, белой вороне с далеких земель, что даже во время учебы вел себя с учителем настолько фамильярно, что Адвокат просто терялся в поисках "особых" наказаний для спесивого иностранца.
- Не торопитесь, Миранда, - он поднялся с дивана, а его кристаллы-накопители в такт звенькнули, ударяясь друг о друга, - Я составлю вам компанию.
Заметив странное выражение лица, Актер пожал плечами, подходя ближе к двери в анатомичку и открывая ее, бросая на ходу:
- Буду присутствовать на вскрытии как уполномоченное лицо, обеспечу вам поддержку и буду сдерживать печатью нашего клиента, - он зашел в идеально-вылизанное помещение, больше похожее на больничную операционную, внимательно осматривая толстые каменные стены, наличие печатей и предметов, что могли бы вступить в нежелательный контакт с Цепью. Все оказалось даже лучше, чем он предполагал, прекрасная комната с мрачной атмосферой. А нелегал лежал, точно главное украшение новогоднего стола, посередине комнаты, окруженный сдерживающей печатью. Нагнувшись, Юрген внимательно пробежался взглядом по символам, подмечая некие неточности, которые можно было списать на неопытность, но в целом, все было хорошо. Адвокат обучил ее не так уж и плохо. Но что из этого выйдет?
Актер достал из необъятных рукавов, что служили карманами, бумажные печати и мелок, которым обвел печать Миранды, усиливая ее действие и дорисовывая более сильные детали. Еще один круг. Для страховки и крайнего случая, обведенный другим цветом и выполненный уже его рукой. Бумажные печати были прикреплены к разным частям тела нелегала: рукам, ногам, голове. Работа была довольно кропотливая, но от нее зависела безопасность Миранды, да и его самого. В небольшой комнатушке Цепь могла порвать их в клочья… Ну или крепко потрепать, если Айзек вовремя не поставит силовые поля.
- Пожалуй, с моей стороны все, - Актер поднялся с пола, надламывая кристалл-накопитель и активируя при этом нарисованные печати, что с жадностью втянули в себя силу, начиная блекло подсвечиваться темно-синим цветом барьера.

Приятный туманный блеск печатей завораживал. Мгновенно вспомнился первый восторг, детский и давно забытый, что откликнулся в памяти эхом давно прошедших дней. Ему двенадцать лет, уже не ребенок, но еще и не подросток, что-то среднее между этими вехами, гадкий белый вороненок с почти прозрачными глазами, которых боялись слуги. Кажется, они думали, что Юрген слеп и видит их на инстинктивном уровне, как чувствует хищник свою добычу. Наивные холопы даже в мыслях редко могут превзойти одноклеточную амебу. Мать скончалась совсем недавно, в доме до сих пор траур, который продлится еще не один год. Приторно сладкий запах цветов и похоронное молчание кажутся удручающе-скользкими, противными паразитами, что заседают где-то в груди и давят, угнетают своим весом. Отец не показывается из своего кабинета уже несколько месяцев, заливает глаза и горло дорогим алкоголем и балуется с некромантией, судя по всему – безуспешно. А ему двенадцать лет и мир уже кажется большой сценой, где его драматичный герой должен идти вперед, не смотря ни на что другое. Он подолгу запирается в семейной библиотеке, читая книги и играя с разноцветными кристаллами, расставляя их так, как нарисовано в одной из его любимых книг. Красный, зеленый, два черных, снова красный… Значение многих слов для него непонятно и ново, но общий смысл и какое-то внутреннее упрямство не дают ему бросить начатое, ведя к какой-то абстрактной цели, которую он сейчас уже и не вспомнит. Может, хотел помочь отцу? Вернуть мать? Или просто стало любопытно? Мелок очерчивает дугу от кристалла к кристаллу, откровенно говоря, довольно паршивенько, детская ручка то и дело кривит, останавливается и петляет. Но ничего не происходит. Не вспышки, ни завывания ветра, абсолютно ничего. Лишь резко вскрикивает в кабинете отец, падает замертво прислуга на кухне и начинает жалобно выть за окном собака, предвестник новых похорон, только легко засветился круг-печать на полу насыщенно фиолетовым цветом, как узнал потом Юрген, смертельным цветом. После того случая он был покорен раз и навсегда магией, а затворничество отца сменилось новой головной болью, обучением сына и попыткой убрать его подальше от себя.

А между тем Миранда начала свое вскрытие. Мужчина с довольно живым интересом наблюдал за происходящим, подмечая, что нелегал выродок (называть его человеком уже не поворачивался язык) явно не испытывает особого восторга от острого скальпеля девушки. Юрген слегка подался вперед, усиливая защиту в районе живота «пациента», вовремя вспоминая о том, что Цепь обитает именно там. Ну, или в этой области. Вскрытие может показать, что эта человеческая оболочка пуста,  а все остальное пространство заняло…что? Это и предстояло выяснить.
- Что у нас тут, леди патологоанатом? – Актер внимательно уставился на то, как быстро, почти мгновенно, застывает кровь нелегала, - Ха, а я боялся, что мы убьем его случайно. А он очень даже живенько дергается! Слушай, может, оставить его? Будем молодежь тренировать на нем, - мечтательно и безмятежно протянул мужчина, пальцем проверяя крепость одной из печатей. Удовлетворительно кивнув, он продолжил наблюдать за Мирандой, явно желая потрепать языком. Что поделать, характер, манеры, никуда от этого не уйдешь.
- Поосторожнее с животом, на моих глазах в него залетел целый рой плотоядных бабочек, - Вирго нахмурился, вспоминая, как при этом раздуло самого нелегала, - У меня Цепь чуть от смеха не сдохла, - констатировал волшебник, пожимая плечами, мол, как оно меня все достало.