Про себя восхвалив на ура отыгравшего свою роль Вано - пусть даже отыгранную совершенно случайно - оборотень, старательно делая недоуменное и даже отчасти напуганное лицо, поплелся за чародейкой в корчму. Причем нарочито сзади - он же всего лишь человек, не какой-нибудь там колдун. И в силу своей (не)обычности не стремится первым соваться в гущу событий. Вот еще - нос себе пачкать. Да и подозрения вокруг себя создавать.
В корчме все было так, как будто там действительно побывал оборотень. Крис, конечно же, вряд ли сумел бы поломать так красиво стулья и дубовый (!) стол, но тем не менее должный эффект был создан. Однако Кат лишь сморщила носик и профессионально произнесла:
- А я давно говорила, что алкоголь уничтожает клетки головного мозга. - тьфу, зануда, чтоб тебе. Столько стараний, и все зря. А он-то уже надеялся, что сейчас они отправятся искать Вано и ловить оборотня. Куда уж тут ловить - гоняться за собственным хвостом разве что. Умело скрыв разочарование за очередным чудовищным зевком, он ответил, потирая якобы сонный глаз:
- Понятия не имею. Возможно, ты права, и он перебрал. Но как объяснить тогда весь этот бардак? Ты...умеешь делать какую-нибудь такую штуку, которая восстановит тут события последних минут? Я где-то читал, что вы вроде такое умеете... - бестолковый лепет. Да-да, сын старосты чуток испугался, но надо же вякнуть что-то умное!
Хотя, пожалуй, про чтение он зря сказал. Пусть староста и богатый человек, вряд ли он забивает голову такими глупыми вещами, как образование детей. Впрочем, бастард мог учиться и в другом месте. Но осторожно, Крис, ты ходишь по краю - ведь ведьма не знает точно, когда ты перебрался.
- Ну, раз уж тут мы закончили, может быть, уже пора на боковую? Я себе сейчас челюсть сверну... - ну же, куколка, соглашайся, меня ждет петух и вообще побегать охота, косточки размять, ты утомляешь меня, Катажина.
Дома было тихо - сестры ушли с гуляний куда раньше его, а родители легли еще в десять. Спать, однако, не хотелось - и похоже, не ему одному.
- Чаю будешь? - пробормотал он, деловито шныряя по углам в поисках печенья. Нос чуял его, но не видел. В конце концов он обнаружил беглецов за трубой, плотно притертыми к банке с солеными огурцами. Аппетитно похрустывая одним из них, вернулся с двумя горячими кружками и печеньем подмышкой.
- Вот, держи. Итак... - мужчина плюхнулся напротив на скамью и расстегнул камзол - дома тепло, нет смысла париться. - Поделишься соображениями насчет сегодня?

Нет, конечно, Вано не был буйно помешанным - он был типичным маменькиным и папенькиным сынком, привыкшим делать то, что скажут, и говорить то, что думает. За что довольно часто получал от отца - у него-то он был родным. Староста своего сына боялся не меньше, чем любой экспериментатор результата не слишком удачной химической реакции. Поэтому всячески избегал поначалу. Но через полгода притерся и стал общаться с сыном побольше. Но все равно боялся - каждый раз чувствовал Кристиан этот запах страха, липкий и неприятный. Поэтому "своим" старался как можно меньше докучать своим присутствуем, прогуливаясь с барышнями и помогая по деревне. А по ночам становясь самим собой и съедая тех, кому мог с утра помогать перейти через речку. Совесть его мучала, но редко - в конце концов, бороться с собственными звериными инстинктами - дело непростое. Особенно сейчас, когда тебе надо всячески маскироваться, пытаясь быть нормальным. Человеком. Не сверх-человеком, которому нет труда поднять большое бревно, услышать свист через три поля и увидеть птицу на другом конце улицы. К счастью, из тех разговоров, что он слышал у костра, ведьме в основном рассказывали действительно об оборотне, а не о том, какой местный принц прекрасный, сильный и мужественный. Это отлично, значит, его невесту восприняли не слишком всерьез.
Печенье было сухое, посему крошки от него посыпались на грудь и колени. Под прикрытием того, что яростно отчищается от них, можно было легко прятаться от испытующего взгляда Катажины, а после, подняв глаза, вопросительно поднять брови.
Она что-то крутила на пальце. Что-то, источавшее тонкий тревожный аромат. Небось какая-нибудь магическая штука. Серебряная, зараза. Крис досадливо дернул плечом и смахнул с него рукой невесть как попавшие туда крошки. Отвратительное чувство - как будто репей к хвосту пристал и не желает счищаться. Магические цацки - гадость. Особенно серебряные. Впрочем, есть дело и поважнее, а именно - натирающие ногу новые сапоги. Надетые, кстати говоря, только сегодня.
Если Кат молчит, не спеша выкладывать всю информацию - значит, что-то подозревает. И тут стоит задуматься о том, где он прокололся. Возможно, какие-то мелкие, незначительные моменты в начале - тот возраст, на который он выглядит, то, что он бастард. Не надо было спасать её в первый раз - утонула бы себе в ручье. Но теперь уже поздно, Крис. Выкручивайся как хочешь.
- Лови. 0 отрывисто произнесла чародейка, и магическая цаца отправилась к нему в полете через стол. Тот успел вымолвить только что-то вроде "что?", как по привычке отклонился - привычка выработалась не так давно, в первую зиму здесь. Увернуться от снежка не всегда мог и ловкий во всех смыслах оборотень. Вместе с ним ухнула и лавка. Через секунду перед изумленной Катажиной поднялся столб пыли, трухи, сопровождаемый грохотом и ругательствами, которым мог позавидовать любой из жителей, а также две мужские ноги - одна в сапоге, на другой болтался снятый наполовину носок.  Продолжая красочно ругаться, он выглянул из-за стола - натуральный оборотень. Глаза горят, на голове творится непонятно что, пыль оседает, делая его похожим не то на чучело, не то на пугало.
- Ты что творишь, Катажина? Подурела? - грозно прорычав - нет, постаравшись по максимуму человечески. - Где теперь твое колечко искать?  - заворчал он, вновь скрываясь под столом в поисках якобы жутко дорогой и важной вещи  - не забывая перечислять качества оной и вслух. Где эта проклятая вещица. А вон лежит, привалившись как ни в чем не бывало, ко второму его сапогу. А теперь терпи и улыбайся - расплачивайся за свою глупость.
Оборотень вылез из-под стола с зажатым в кулаке кольцом - оно жгло неимоверно, как будто раскаленное добела железо - и уронил его в подставленную ладонь волшебницы. Жаль, что ты не первая, кто пытается убить его подобным образом. Стоит ли говорить, что боль от серебра куда сильнее, если ткнуть кинжалом из этого материала в бок - боль от жжения и от раны заставят оборотня против воли принять истинный облик. Раз ты решила испытать только первую часть теоремы - значит, есть шанс оправдаться.
- Зачем ты это сделала? Я чуть шею себе не свернул, между прочим - потирая причинное место - заднице тоже досталось немало, между прочим, осведомился он, с кряхтением ставя скамью обратно и усаживаясь на нее. Попытался встряхнуть с волос пыль. Матушка вообще не моет здесь, что ли? Фу. Теперь надо идти и отмываться.

Сейчас главное не переиграть и в меру обидеться на слова ведьмы. Так, чтобы ей действительно стало стыдно за свои подозрения. Хотя она была права - оборотень среагировал против воли. И снежные комки тут были совсем не при чем. Только ловкость и хитрость. И жгучее желание жить. Он ведь тоже живой, из плоти и крови. Не то что магически созданные существа, состоящие из дыма.
Рука ныла, но выдавать себя сейчас, пытаясь ее почесать, не с руки. Сам виноват - расплачивайся за свою глупость, оборотень. Выскользнешь ночью - полечишь лапу. А пока сиди, терпи...впрочем.
- Вот, значит, как? Ну и как - оборотень я, Катажина?  - прошипел Кристиан, прищуривая глаза и складывая руки на груди в обиженном до глубины души жесте. - Похож я на того, кто по ночам бродит и убивает людей? - конечно, похож - это он и есть. - Тех людей, с которыми я...с которыми я делю кусок хлеба, с которыми хожу на гуляния, на уборку сена, снега? Похож я на такого?  - он, кажется, вырос в несколько раз из-за грозного голоса и чуток припугнул ведьму. Ну и черт с ней - пусть помучается муками совести. Ведь это даже приятно, чародейка - мучаться, когда обидела человека, который тебе нравится? Вам же нравится это, женщины - строить из себя страдалиц, плакать и убиваться.
Как он догадался? Легко - он же все-таки на какую-то часть животное. Которое умеет чувствовать влечение, особенно если оно взаимно.
- Доброй ночи, госпожа Полянская. - взяв со скамьи камзол, он, не оборачиваясь, скрылся в своей комнате и рухнул на кровать. Уходить сейчас и оборачиваться - себе дороже. Поэтому оборотень всего лишь навострил ушки и принялся слушать, что происходит в доме. Слушать и чувствовать запахи.

Дорога уверенно ложилась под лапы, снег приятно холодил подушечки. Оборотень легко рысил по полу, иногда оглядываясь и приседая. Кристиан думал, размышлял. Попутно облизывал лапу - серебро, кажется, въелось в грубую кожу, не желая снимать прикосновение.
Думы был в большинстве своем неприятные. Он мог сбежать хоть сегодня - сил у него хватит надолго. Хватит, чтобы убраться далеко и надолго в горы. Но что-то не давало. Глупая самоуверенность в том, что Катажина никогда не опознает в нем оборотня, помноженная на ленность. Он пообвыкся здесь, сумел влиться вэто глупое общество - однако, сам в нем отнюдь не отупел и не утратил тяги к саморазвитию. Поэтому его комната более походила на склад. Высились стопки книг - попалось даже несколько книг по флоре и фауне Белории. Из них Крис почерпнул много чего интересного - например, что он последняя паскуда на этом свете. Так же грудой было свалено бесполезное барахло - остатки того, что удалось утащить с обоза купцов. Больше внимания было уделено сундучку, в котором были спрятаны мешочки с золотом. Немного, но хватит на первое время.
Возможно, действительно стоит сбежать. Но мужская гордость - типично человеческое явление - не давала. Ему хотелось довести игру до конца, так чтобы либо жизнь, либо смерть. И никаких других вариантов вроде "договориться", "решить все миром", "дать время уйти". Ему никогда не нравились варианты наполовину, неполные, незавершенные. Значит, играть снова на жизнь. Ставка высока.
Лязгнули зубы - зверь проглотил комок свежей плоти. Сытно, но не слишком. Никогда не любил овец - мясо жесткое, разве что в вареном виде пойдет. Странное дело - ведьма не наколдовала ничего? Или же наколдовала тогда, когда он не видел? Впрочем, не суть - лучше он будет держаться подальше от тех мест, где они побывали за сегодня. Хватит и одичавшей овцы, которую кто-то забыл. И снова бросать все на доедание волкам. Что поделать - вынужденная жертва.
Обратно он бежал уже с рассветными лучами - поле заливало ими, как овраг водой. Оборотень бежал, искрясь и переливаясь на солнце, как будто хрустальный.
Он спешил - потому что знал, что может не успеть. Привычный лаз, узкие стены, о которые трется богатый мех, половица...
Он застыл - нос чуял, что в комнате посторонние. Мягкий пряный запах, смешанный с запахом ромашек. Что она забыла здесь?!
Глухо заворчав, Крис прикинул, как лучше сделать...
Решение пришло спонтанно, и когти снова заскребли по лазу.

Самое сложное во всем этом - это убедить ведьму в том, что он не оборотень. Бестолковый осел! Подняв тучу пыли, он вылетел из лаза и знатно проехался задом по льду. Зацепился когтями одной лапы за какую-то трещину и полетел, рассекая сугробы, обратно к дому - по прямой здесь совсем недалеко. Загребая передние лапы задними, зверь ворвался во двор, огляделся - и бросился к отхожему месту. Чуткое ухо ловило, как скрипят в доме половицы - не ровен час обнаружит его лаз, и все, пропал Кристиан. Впрочем, возможно, он уже пропал. И ждет его ведьма с боевым заклинанием и серебряным кинжалом в тонкой ручке? Ну, выбирать не приходится - ты все решил еще в поле.
Трансформация в очередной раз ломала кости, сверток с одеждой упорно не желал развязываться,  но надо было спешить. Штаны, рубашка, к черту дурацкие носки - не в них же он спал! - а поверх тонкий дублет. Сапоги.
Дальше уже можно не спешить. Напоследок поправив пряжку брюк, Крис с чувством выполненного долга вышел из кабинки - и столкнулся глазами с выбежавшей в одном лишь пестром халатике, растрепанную и перепуганную Катажину. Мужчина вопросительно поднял брови:
- Что такое? - чувствуя, что сейчас на него либо посыпятся боевые заклинания, либо вопросы, он потянулся, зевнул и вновь сонно воззрился на девушку масляным взглядом, особенно много внимания уделив распахнувшемуся халату, кокетливо выглядывающей из-за него ночнушки, и также на тонкие ножки, которые до этого были скрыты либо сапогами, либо шубами.
- Ээээээ... Ты не замерзнешь? - в конце концов, помимо того, что она ведьма, она к тому же обычная человеческая девочка. Не слишком опытная в обращении с противоположным полом. Легко было сделать этот вывод - хотя бы за этот вечер. Ревнивый взгляд в спину, когда он танцевал с другой девушкой, однако полное смущение от того, что мужчина берет инициативу в свои руки. Трудно, наверное, быть ведьмой, да? Тебя боятся, избегают, тайком пытаются насолить за спиной. А в душе ты так же, как и обычный человек, желаешь сказки. Выйти замуж, завести детей. правда ведь, госпожа Полянская?
Судя по всему, он вогнал Кат в некий ступор, поэтому он вздохнул и скинул с плеч дублет. Обходя девушку, накинул его ей на плечи.
- Не ровен час  простудишь чего. Неужто не хочешь детей, ведьма? Заходи в дом - я найду чего поесть. - на деле, он не собирался ничего готовить и искать, просто требовательно постучал в спальню родителей и, усевшись на лавке в углу, следил, сложив руки на груди, как мамаша суетится, что-то смешивая и ставя в печь. Ленивая женщина.

Как же люди...обычны. Кристиан только усмехнулся про себя, продолжая подпирать спиной стену и смотреть за тем, как носится, стараясь из обычных ингредиентов сотворить нечто по-королевски вкусное, жена старосты. Мамааша. Да как же.
Признаться, Катажина его даже чуток разочаровала - он-то уже готовился к худшему, ожидая за резной дверцей туалета увидеть летящее ему прямо в лоб заклинание или нож. Однако увидел что-то куда более интеерсное - почти обнаженную чародейку с круглыми от страха и удивления глазами. Удивление сменилось едва ли не безумным взглядом, и, не будь Крис так уверен в человечности магов, возможно, на какое-то время они остались бы без деревянного домика для философских размышлений, который бы рассыпался, будучи испепеленным этим взглядом.
И кажется, судя по лепетанию девушки, она действительно подумала, что он всего лишь ходить отлить и справить прочие нужды, а не носился по полям, пытаясь успокоить свои нервы. Нервы и отчасти чувства. Тем не менее, магичке нельзя было отказать ни в смекалке, ни в умении складывать из ничего целые выводы. Интересно, это врожденная способность или приобретенная? Тогда возникает вопрос - что, собственно говоря, Кат понадобилось в его комнате? В голову шально ударил самый первый, первобытный и оттого более-менее желанный аргумент. А что, загладить вину чисто женским способом - тоже вариант примирения. В таком случае, есть объяснение её внешнему виду - ишь ты, теперь закуталась в халат по самые уши и что-то говорит про вчера. О, это уже лучше, раз извиняется.
- Ничего. Замнем. Просто...лучше в следующий раз предупреждать. Перед тем, как решишь проверить, не оборотень ли я. - звякнула сковорода, ударившись об пол. Матушка пару секунд пристально смотрела на бастарда, потом, бормоча извинения, бросилась собирать все, что уронила.
Катажина все так же смотрела на него - внимательно, осторожно. Почему-то возникла ассоциация с лисицей, которую он однажды видел в цирке, выпрашивающей угощение. Движимый каким-то десятым чувством, он потянулся и поправил девушке прядь выбившихся волос, заправил за ухо и скользнул ладонью  по щеке. Отнял руку, похоже, и сам смутившись этого жеста.
- Я сейчас вернусь. - кашлянув в кулак, обронил он, отодвигая с пути мамашу, собравшуюся было положить всем яичницы. Чертовы куры...
У себя в комнате он рассмеялся - тем безумным смехом, которым не смеялся уже давно. Да тебя влечет к этой человеческой дочке, а, оборотень? Что-то бьется тревожно в груди, вызывая пожар во всем теле?
Что ж, в таком случае, может быть, сдашься, сунешь голову в петлю и будет у вас двоих дуэт - ведьма с ручным оборотнем? Мечта всех собравшихся здесь селян, что и не говори.
Вот только чушь все это - никакое покаяние его не спасет. Катажина здесь только с одной целью - убить оборотня. И точка. Не переубедить, не связать и привезти в Стармин, ни даже сдать на опыты для экспериментов. Убить. Лишить жизни. Отнять её у такого же живого существа.

Бестолковый оборотень. И что теперь делать? Каждый раз будем бегать до отхожего места, когда захочется перекусить хотя бы какой-нибудь живностью. Разумеется, придется воздержатся от поедания человеков. И, возможно, на длительный срок. Мысль об этом сразу же начала грызть желудок, и тот протестующе взвыл. Ну ничего, дорогой, потерпишь. Это лучше, чем лежать вместе с остальными органами в уютном гробике на кладбище. Хотя куда уж тут - кто будет хоронить оборотня? Скорее сбросят в сточную канаву труп и на том успокоятся.
Но надо сохранять лицо, только что очистившееся от подозрений. Следовательно, надо сделать все так, чтобы заставить ведьму говорить с ним откровенно. Иначе не  ровен час, прищемит хвост каким-нибудь выставленным заклинанием, заставит принять  истинный облик ловко расставленный капкан. Пожалуй, безопаснее всего будет шататься за ведьмой по пятам - так, в самом прискорбном случае, будет возможность цапнуть уже нечеловеческой хваткой девушку за горло. Убить?...
Вопрос так и повис в воздухе, игриво помахивая хвостом. А оборотень уселся рядом с Катажиной, в задумчивости жуя то, что поставили перед ним в тарелке. На вопрос удивленно дернул бровью и пробормотал:
- Да так...смешинка в рот попала. - пусть думает, что хочет. Вплоть до того, что он смеялся над ее внешним видом. Выглядела чародейка действительно забавно - с растрепанной шевелюрой, вьющейся вокруг головы, в пестром халатике...Столичный шик.
- Какие планы на день? - доев, осведомился он у Кат, допивая последние капельки ягодного отвара - полезная штука, однако. Жжение от серебра, которое он не смог унять, прошло почти мгновенно. Вот оно, колдовство.

Ведьма вылетела из кухни, на ходу едва не сметя со стола свою тарелку. Оборотень удивленно проследил за ней взглядом и машинально поймал недоеденную снедь и принялся ее жевать, все так же задумчиво созерцая выход из кухни. Мамаша покрутилась-покрутилась около печи, потом с решительным видом подошла и отобрала у взрослого сыночка тарелку, ибо то, что там осталось, годилось разве что для корма свиней. Свининка...
- Я хочу свинины. -безапелляционным и капризным тоном заявил Кристиан, не спеша, впрочем, вставать с лавки и отправляться одеваться. Мать косо посмотрела на него, усмехнулась и, подперев бок рукой, осведомилась с жуткой долей сарказма:
- А жениться ты еще не собираешься? Невесту-то себе за вечер подобрал.  - вот сестрицы, вот ведь балаболки - разболтали мамаше все, что слышали! Ну, с другой стороны, это всего лишь показатель того, что слухи по деревне летают со скоростью человеческого перемещения. Но с лавки Крис все равно навернулся.
- Ты сдурела, женщина? Какая женитьба, я слишком молод! 
- Куда уже старее - скоро тридцать стукнет! - не унималась мамаша, наступая на оборотня с той прытью, с какой сам Крис ловил того несчастного зайца. Приперев того к стенке, она грозно прошипела, на всякий случай держа сковородку в одной руки и придерживая его за грудки другой:
- Постыдился хотя бы! Пообещал жениться на ведьме, назвал своей невестой - так выполняй, не позорь отца и всю нашу семью, ирод ты несчастный! - прижатый к стене, Крис чувствовал себя нашкодившим щенком, которого мать за шкирку тащит домой, не обращая внимания на страдальческий скулеж и оправдания. Вот же ж влип.
Душещипательную сцену прервала "невеста", уже в более достойном девушки виде возвращаясь в кухню. На всякий случай смерив приемного сына уничтожительным взглядом, мамаша захлопотала вокруг Кат, выспрашивая, чего бы благородная госпожа хотела на обед и ужин. Мужчина нахохлился и крепко призадумался.
Выходит, все из села теперь свято уверены, что он, будучи в здравом уме и твердой памяти (в чем Крис был уверен на все двести), сделал предложение девушке, к тому же - из столицы. Все порадовались, но. Было одно но. Эта девушка - ведьма. И если его предположения верны, то, стоит отцу проснуться...
Мамаша, договорившись с госпожой Полянской о том, чего та хочет и так далее, напевая под нос что-то, подозрительно напоминающее свадебный марш, отправилась в спальню. Вопрос пробуждения отца решился сам собой. А так ничего и не понявшая ведьма присела рядом с ним на лавку и сварливо поинтересовалась:
- Ну? Надумал чего? - Кристиан тяжело вздохнул и ответил честно - раз уж рассказывать правду-матку, то всю  горькую:
  - Бежать отсюда, Катажина. Сейчас отец проснется, и... - не успел он договорить, как из спальни послышался грохот, вопль радости, и спустя несколько секунд перед свежеиспеченной парочкой - причем сама парочка и не подозревала, что таковой является - появился староста с одной лишь длинной ночном рубахе, с трудом прикрывающей колени. В мгновение ока он сграбастал обоих в охапку, и, радостно целуя ведьму в висок, проговорил:
- Дорогие, я так рад за вас! Доченька, ты будешь счастлива с ним - он мужик надежный, пусть и охламон! - гордо вывернувшийся из объятий оборотень схлопотал подзатыльник и нахохлился, как большая курица.
Бежать отсюда надо, драпать со всех четырех.
Однако этому не суждено было оправдаться. Если уж сельчане берутся за что-то, то берутся с душой и все вместе. Через пять минут в кухню завалились, едва не застряв в дверях, сестрицы и с радостным визгом утащили невесту к себе - причесывать, умывать и делать из нее "настоящую невесту". Женишка же, под шумок пытавшегося незаметно сделать ноги, поймали на отступах к шубе и отправили под присмотром Вано и компании на ярмарку выбирать камзол. Оборотень внутри Криса скулил, как побитая собака, уже и не зная, куда здесь пристроиться смыслу. Все это не укладывалось ни к какие рамки логики и как вырваться из этого, Кристиан не знал...
Итогом всех его мучений явились двери церкви и алтарь, у которого ему полагалось ожидать невесту. Мрачное лицо жениха полностью отражало несогласие с такой судьбой. Однако было поздно, заиграла музыка и дверь отворилась.

- Вот уж не думал, что все так быстро решится! Но, я рад за тебя, братец! - Вано со всей силой - очевидно, от избытка чувств - хлопнул оборотня по спине и радостно загоготал. - Правда, сдается мне, что ты первый начнешь налево ходить! - с видом знатока покивал шафер, поправляя на своем уже довольно-таки выступающем пузе камзол. Потирая плечо, Кристиан затравленно осмотрелся по сторонам. Церковь, как обычно, давила на него своими образами, украшавшими все стены. "Ну, боженька, настал твой час - сотвори чудо. Не жени оборотня на ведьме, иначе рискуешь создать новую биологическую ячейку. Оборотень, умеющий колдовать - ну как тебе коктейльчик?" Он нервно хихикнул - его робкий смех подхватили остальные парни, похоже, подумав, что он смеется шутке Вано. Тот заговорщицки подмигнул и решил продолжить:
- Ты месяцок-то подожди. Обрюхатишь красотку - и все, гуляй. На полгода тебе веселья обеспечено. - мужчина вздрогнул. Ну почему, почему обязательно вылезает на поверхность перед свадьбой все самое черное, темное, порочное?
Это конец.
Надо что-то срочно решать. Очень срочно. Пока не прозвучали слова клятвы. Оборотни вообще слишком щепетильно относятся к клятвам. Пусть даже эта клятва дана в церкви. Это в любом случае связь, ниточка, которую не порвать, с тем человеком, с которым у тебя контракт.
Оборотень внутри панически завывал о том, что мол, Крис, давай, превращайся, пока Катажина плетется в белом платье по длинному - о духи! пусть он будет бесконечным! - проходу, превращайся и прыгай в окно! А там по пересеченке до хижины в чаще этого леса - авось зимой они туда не полезут - недалеко!
Человеческая часть, однако, гуманно напоминала, что обращение займет не меньше минуты. Это только в сказках бывает, что, мол, хлопнулся он оземь и стал...зверем. На деле же превращение занимает достаточное количество времени, причем муки, которые будут корчить "жениха", "невеста" в два счета опознает.
Что делать, что делать? Панически металась в голове мысль, создавая в ней (голове) хаос. Различные варианты вплоть до "кто против, скажите сейчас или замолкните навек!" роились вокруг чего-то, что могло их спасти, но никак не могли зацепить нужную мысль.
До алтаря невесте оставалось каких-то десять шагов, как её суженый, сделав мучениское выражение лицо, вдруг басом заорал на всю площадь:
- Мне нужно в уборную!  - более нетрезвой мысли нельзя было и придумать. Но сработала она на ура - все присутствующие настолько остолбенели - не то от невероятной наглости заявления, не то от того, что такое заявление полностью разрушило атмосферу мероприятия, но на мгновение в зале повисла тишина. Этого хватило, чтобы отскочить на безопасное расстояние от Вано, уже было протянувшего руку, дабы заграбастать Кристиана, поднырнуть под локтем у другого своего друга, по инерции пробежать пару шагов, уткнуться Катажине в то место, где обычно у женщин бывают колени, носом, вскинуть на плечо - а, плевать уже, что довольно-таки нечеловеческим движением - и потащить прочь из церкви.
Где-то далеко затерялась фата, сахарным сугробом улегшаяся посреди дороги, а оборотень  все несся, не обращая внимания на тяжесть девушки. Обычный человек уже устал бы, но зверь был выносливее, сильнее.
Он скинул её где-то на опушке леса, а сам уселся напротив, схватившись за голову.
- Почему люди такие тупые, а, ведьма?  - глаза горели уже нечеловеческим огнем, когда он вскинул на неё взгляд. Человеческая дочка. Обычная, напуганная, в платье, что сливается со снегом.
- Хочешь знать, почему, Катажина Полянская?